В рубрике «Человек дела» «Инде» рассказывает о самых разных профессионалах. Бизнесмены и производственники, студенты и специалисты сферы услуг — все занимаются разными делами и отлично с ними справляются.
Семь лет назад арт-директор цветочной мастерской «Дари» Дарья Доленговская окончила физико-математический лицей и поступила в КАИ. «Родители говорили, что первое образование обязательно должно быть инженерным», — вспоминает она. В университете Даше открылся волшебный мир студенческих вёсен, дней первокурсника и хенд-мейда — специальность «Радиоэлектроника» в этот круг интересов явно не вписывалась. «Учёба не приносила мне никакого удовольствия, будущее казалось туманным, я была в полной апатии, — рассказывает Даша. — И в этот момент мне посоветовали попробовать себя во флористике». «Инде» поговорил с одним из самых талантливых флористов Казани о любви к хелиборусам, ненависти к гипсофиле и подлой Наташе Королёвой.
Я пошла учиться чуть ли не на первые выпавшие в поисковике курсы флористики
и после восьми базовых занятий сразу устроилась по новой специальности. До «Дари» я сменила пять цветочных салонов, но в ларьках никогда не работала — наверное, хотелось какого-то уважения.
Мастерская «Дари» появилась в тот момент, когда я поняла, что замедлилась в развитии и мне не хватает свободы со стороны начальства.
Я сомневалась, стоит ли брать на себя такую ответственность, и, как это обычно бывает в неопределённых ситуациях, ждала какого-то знака от мира. За две недели до увольнения из последнего «чужого» салона ко мне вдруг стали один за другим подходить клиенты и благодарить за работу: «Девушка, у вас талант, не бросайте это дело». Тогда я решила, что надо пробовать.
Рабочий день флориста начинается за 15–20 минут до открытия мастерской.
Приходим, включаем музыку для настроения, зажигаем свет в помещении и в холодильнике с цветами. Вообще-то срезанным цветам лучше всего постоянно находиться в холоде и темноте, иначе они быстро раскроются и будут меньше стоять, но у нас открытая витрина, так что полной темноты всё равно не получится. Потом проверяем воду в вазонах — она должна быть чистая и холодная, менять её приходится в среднем раза три в неделю. Потом открываем ноутбук и смотрим, есть ли заказы на сайте или в паблике «ВКонтакте». Потом проверяем календарь: люди заранее обращаются к нам перед праздниками и важными событиями. Дальше начинается самое интересное — мы собираем заказы.
Чтобы букет стоял долго, достаточно каждый день мыть вазу, менять воду и обновлять срез.
Срезать лучше под углом — чем больше площадь впитывающей влагу поверхности, тем лучше. Ещё в помещении не должно быть сухо или душно, иначе ничто из перечисленного не поможет. И никаких сквозняков — они тоже обезвоживают. Аспирин не помогает, а убивающие бактерии химикаты типа «Кризала» (Chrysal — фирма, производящая средства для профессионального ухода за цветами, в том числе кондиционеры, продлевающие свежесть цветка после срезки. — Прим. «Инде») действуют на цветы как наркотик. Если в первый раз вы поставили букет в «Кризал», то придётся добавлять его в вазу снова и снова, потому что цветы чувствуют, что кто-то борется с микробами вместо них, расслабляются и теряют защитную функцию.
Я терпеть не могу гипсофилу.
Первая ассоциация: базар и вульгарные красные розы, жуткий резкий переход от красного к белому. Ещё мне сложно работать с крупными монохромными лилиями — они броские, тяжёлые, их трудно с чем-то сочетать. В последнее время популярным стал цветок антуриум: он считается мужским и состоит из большого плоского листа и торчащей тычинки. Мне кажется, он должен лежать на болоте, а рядом должна сидеть лягушка и квакать — другого уместного применения антуриуму я пока не придумала. Раньше я мучилась с орхидеями: спереди у цветка будто бы ротик, а по краям — острые ушки, выглядит странно, что с этим делать — совершенно непонятно. Но недавно у нас был заказ на 10 тысяч рублей, и главным условием клиента было наличие орхидей. Так я научилась встраивать их в композицию. Я редко себя хвалю, но букет получился прекрасным, и теперь орхидея всегда есть у нас в холодильнике.
Если говорить о цветах, с которыми я люблю работать, на ум приходят пион, гвоздика и хелеборус.
Последний специфический, его не все понимают, но я люблю его за оттенки — цветки бывают розовыми, баклажановыми и даже чисто зелёными. Вообще я фанат оттенков — мне может понравиться любой цветок, если он будет какого-то интересного цвета.
Все привыкли считать, что гвоздика годится только для кладбища или 9 Мая.
Но это давно неактуально: сегодня это чуть ли не самый свадебный цветок, невесты от него без ума. Есть очень интересные сорта со сложными оттенками и переходами — от персикового внутри до ярко-розового снаружи. Бывают капучиновые, тёмно-сиреневые, глубоко бордовые, малиновые гвоздики — издалека иногда совсем неясно, что это за цветок, и его часто принимают за гортензию.
Невесты — отдельная категория клиентов.
Тут бывают и срывы, и звонки в два часа ночи, и возврат букета в день свадьбы, хотя последнее — редко. Но мы всегда идём навстречу: это её день, и если ей не понравился букет, значит, мы как-то неправильно поняли её замысел и должны успеть всё переделать. Зачастую невесты нам доверяют, но мы всегда на всякий случай обговариваем все детали: форму букета, цвет, состав — вплоть до ленты, которой будут перемотаны стебли. Хотя, по моим наблюдениям, чем меньше невеста заморачивается по поводу букета, тем больше он ей в итоге нравится.
Все свадебные букеты мы между собой делим на две категории: «я бы с таким пошла» и «я бы с таким не пошла».
Иногда букет получается настолько удачным, что думаешь: «Боже, ну почему я не невеста?!».
Это сейчас много мастерских, которые составляют авторские композиции из цветов редких сортов.
Когда «Дари» только открылась, нам было очень сложно убеждать клиентов, что розы не панацея, упаковка не обязательна, а без гипсофилы букет тоже может получиться красивым. Иногда мы просто обманывали людей и говорили, что упаковка закончилась, хотя она лежала у нас на самый крайний случай в самом укромном месте. Конечно, некоторые клиенты до сих пор просят «упаковать попышнее», но это единичные случаи.
Я уже мало чему удивляюсь в цветочных трендах, поэтому даже не заметила, когда началась эта мода на хлопок.
И точно не знаю, когда она закончится, — наверное, когда хлопок начнут продавать по акции в «Букете столицы».
Посмотрите на мои руки: сухие, исколотые, порезанные.
Если делаю маникюр, то только шеллаком и гель-лаком — остальное сдирается в тот же день. Все цветы обрабатывают химией, чтобы дольше стояли, поэтому, когда в магазин приходит очередная партия, мы чистим стебли и срезаем лишние листья в перчатках. Но раздражение всё равно появляется — в какой-то момент дошло до того, что у меня открылась аллергия на розы, хотя до этого я пять лет работала без побочных эффектов. Роза — самый нестойкий цветок, поэтому поставщики обрабатывают её сильнее всего. Сначала аллергия была только на руках, но как-то я уснула в комнате, где стоял розовый букет, и проснулась вся красная и опухшая — хорошо хоть не задохнулась. Но работать с розами всё равно приходится — главное, потом быстро вымыть руки.
Если бы я не любила цветы, я бы всем этим не занималась.
Но, к сожалению, люди боятся дарить мне букеты — наверное, думают, что я буду придираться. И зря, потому что в эти моменты я полностью отключаю флориста: мне всё равно, как расположены цветки в композиции, сколько она стоит и как её упаковали, я просто наслаждаюсь. Недавно мне подарили охапку садовой сирени, и это было так приятно, что первый час я только о сирени и могла говорить.
Не могу сказать, какой у меня рекорд по количеству букетов в день.
На неделе перед 8 Марта мы спим часа по два в сутки и не понимаем, когда день начинается и когда заканчивается. Байки про то, что флористы в ночь с 7-го на 8-е марта спят в коробках, — чистая правда. Если, конечно, вообще спят. Точно могу сказать, что в последний День матери я составила 40 букетов.
На курсы флористики чаще всего приходят инженеры и бухгалтеры, которые устали сидеть с бумажками: «Я так хочу чего-то творческого и женского, буду заниматься цветами!».
Почему-то всем кажется, что флористы порхают как бабочки от цветка к цветку и вдыхают райские ароматы. На самом деле это тяжёлый физический и моральный труд: ты должен быть психологом, который понимает клиента, бухгалтером, который разбирается в накладных, уборщиком, который постоянно что-то моет и подметает (кстати, чем больше мусора во время работы — тем быстрее ты развиваешься), и, конечно, грузчиком, который таскает коробки и вазоны с водой. Это огромная нагрузка: из-за стоячей работы болят спина, руки, ноги. Поэтому в Европе считается, что флорист — мужская профессия.
Наташа Королёва всё испортила.
Парни до сих пор боятся покупать жёлтые тюльпаны, а девушки приходят к нам в мастерскую, смотрят на эти цветы и удивляются, почему им их не дарят. Есть клиенты, которые боятся вообще всех жёлтых цветов — переживают, что девушка неправильно их поймёт. Ещё одно дурацкое суеверие — подсчёт числа цветков в сложных композициях. На чётность-нечётность нужно проверять только монобукеты или небольшие композиции, всё остальное — на усмотрение флориста. Он может, к примеру, поставить в один букет две гвоздики, при условии, что там будет много других цветов.
Если у тебя плохое настроение — медитируй, а не вкладывай его в цветы.
У меня есть секрет.
Если клиент приходит и говорит, что хочет розово-сиреневый букет, а ты уже устал от этого сочетания и недавно в магазин завезли удивительной красоты малиновые кустовые розы, можно аккуратно начать доминировать: «Посмотрите, что у нас тут! Ну разве не замечательные цветы?». Иногда я ужасно рискую — меня просят составить нежную композицию для бабушки, а я добавляю туда яркие цвета. Но мои эксперименты ещё ни разу не проваливались. Очень часто люди не понимают, чего хотят на самом деле, и из-за отсутствия опыта не могут предугадать результат. Когда флорист отпускает себя, раздвигает границы, получаются самые интересные букеты.
Фото: Даша Самойлова
