На прошлой неделе гендиректор «Бахетле» Муслима Латыпова на Совете по предпринимательству пожаловалась президенту Татарстана Рустаму Минниханову на женщин в декрете, которые готовят торты и продают их в соцсетях. Предпринимательница считает, что они отбирают прибыль у крупных налогоплательщиков вроде ее торговой сети. Слова Латыповой растиражировали многие федеральные СМИ, а сама она стала героиней многочисленных мемов. «Инде» попросил нескольких женщин, открывших бизнес во время отпуска по уходу за ребенком (среди них — две участницы заседания совета), рассказать, как они начинали, с какими проблемами столкнулись и что думают о своих перспективах.
Сабина Шипунова, владелица мастерской съедобных букетов «Апрель»
Год основания: 2016
Ежемесячный доход: от 70 тысяч рублей
Первый съедобный букет я получила от мужа, когда выписывалась из роддома. Мне он так понравился, что я решила на следующий праздник заказать такой же. Выяснилось, что стоят такие букеты дорого, поэтому я решила попробовать собрать что-то похожее сама. И собрала: сначала в подарок маме, потом для папы, а затем всем остальным родственникам на все праздники. Ближайшие полгода все, что в доме было съедобного, шло на букеты.
По образованию я инженер-эколог и патентовед, до декрета работала менеджером по работе с клиентами в интернет-агентстве, но возвращаться туда даже не думаю. Бизнес начинала в Бугульме, но заказы там появились только на 8 Марта — это был мой единственный рабочий день в том городе. В конце марта 2017 года мы с семьей перебрались в Казань, и с тех пор заказы идут постоянно — работаю каждый день. Сработало сарафанное радио — я попросила подруг репостнуть мое объявление, и первые заказы пошли от знакомых и их знакомых.
В ближайших планах — открыть мастерскую и перестать работать из дома. Это неудобно: кругом расходники, да еще и ребенок бегает. Двухлетняя дочь, кстати, уже сама букеты собирает: муж возвращается с работы — а она ему несет подарок. Все, что видит, насаживает на шпажки, заворачивает в упаковку и с криками «Степлер! Степлер!» бежит дарить.
Эльвина Артамонова, совладелица студии макияжа и причесок El-Studio
Год основания: 2016
Ежемесячный доход: от 40 тысяч до 100 тысяч рублей
Я работала в Центре хоккея на траве, в декрет ушла с должности начальника отдела кадров. Так сложилось, что в декрете мне захотелось реализовать свое творческое начало. С направлением определилась буквально за две недели: в первую изучила рынок, во вторую прошла экспресс-курс для парикмахеров. Первое время были сомнения, что это не мое, но не сдаться помогла поддержка близких. Я работала и в салоне, и на дому. За все время только раз случалось, что мне пришлось выезжать к заказчику с ребенком на руках. У нас нет нянь, но благодаря мужу и родителям всегда удается найти время для работы.
Позже я и моя знакомая-визажист решили совместно арендовать помещение и открыть студию макияжа и причесок. К тому времени у нас обеих благодаря интернету и соцсетям уже была наработанная клиентская база. Студия для нас стала прежде всего местом, где мы можем проявлять себя и свое мастерство. В дальнейшем я тоже хочу освоить визаж, но пока загадывать рано. Я всегда интересовалась этим направлением, но на первых порах отдала предпочтение прическам, потому что это требовало меньше вложений. На прежнее место работы я вернулась частично — работаю кадровиком по договору подряда, выхожу в офис раз в неделю. Заработка это не приносит почти никакого, зато я остаюсь при официальной должности.
Полина Михайлова, сооснователь студии графического дизайна «500×700», кафе вьетнамской кухни Cho и производства купальников My Nymph
Годы основания: «500×700» — 2015, My Nymph — 2017, Cho — 2018
Доход: Полина не разглашает доход, но говорит, что денег от «500×700» и My Nymph хватило, чтобы вложиться в Cho
До декрета я работала креативным директором в журнале Courage. Беременность и выход в декрет совпали с началом собственного дела. Здесь нужно уточнить, что ни один бизнес не принадлежит мне одной — я работаю с партнерами-друзьями. Постеры во время моей беременности мы стали делать с Тимуром (графический дизайнер) и Таней (бывший арт-директор журнала). После моих родов все это постепенно переросло в студию графического дизайна «500×700», в которой мы создаем фирменные стили, рисуем логотипы, издаем журналы, каталоги, брошюры и делаем презентации. А недавно у нас появился офис, и теперь я каждый день радостно хожу на работу.
Пока я была беременна, у меня появился еще один небольшой бизнес. У моей подруги Алсу была клевая идея — шить купальники, а у меня были энергия и время, чтобы ее поддержать. Этот бизнес небольшой, но продвигается довольно успешно. Дизайн разрабатываем мы сами, сами занимаемся продвижением и продажами, а производством — нанятая швея. Мы запускали бизнес вместе, но сейчас его больше ведет Алсу, потому что я занята в других проектах.
Я все еще в декрете, и идеи не закончились. Скоро мы с мужем и партнерами-друзьями, Ариной и Сергеем, открываем вьетнамское кафе, которое будет называться Cho — с вьетнамского слово переводится как «базар». Главным блюдом будет, конечно, суп фо. Эта идея выросла из личных предпочтений и интересов — мы часто бывали в Москве, ходили в эти суперпопулярные вьетнамские рестораны и захотели открыть что-то подобное в Казани. Все сейчас вдохновлены этим проектом и основные силы направлены на его реализацию. Хотя «500×700» — по-прежнему моя главная любовь.
Первое время в декрете мне было очень сложно сидеть дома — любое свободное время я старалась использовать эффективно и проводить в работе. Сначала у меня не было ни няни, ни особой помощи от родных, но совмещать материнство и работу все равно удавалось. Сейчас меня тоже не очень вдохновляет целый день проводить дома с ребенком, поэтому приходится успевать заниматься и воспитанием, и бизнесом. Я думаю, что если есть желание что-то делать, обстоятельства — не помеха. Да, иногда правильным выбором для мамы может быть поспать, а не поработать. Но для меня чаще важнее поработать, чем поспать.
Алина Буслаева, владелица интернет-магазина фермерских продуктов «Из деревни с любовью»
Год основания: 2015
Ежемесячный доход: 50 тысяч рублей
Идея бизнеса пришла с рождением дочки. Когда ей исполнилось девять месяцев, я подумала, что ребенка пора подкармливать чем-то помимо грудного молока. Задумалась, можно ли давать ей продукты из магазина — например творожки со сроком годности 10−15 суток. Мы с мужем давно придерживались «чистого питания», без добавок и консервантов, и многие продукты закупали у фермеров, так что дочери стали давать их же. Как такового перехода от покупки «для себя» к массовым поставкам не было — эта идея изначально формировалась как первая ступень к бизнесу. Сначала мы пытались расшевелить своих знакомых из деревни, в том числе родственников, чтобы они выходили на широкий рынок. Мы помогали им проходить сертификацию и понемногу вставать на ноги. Но не все фермеры были готовы работать в крупных масштабах. Во-первых это тяжелый труд, который не каждому по силам. Во-вторых, государство сейчас недостаточно поддерживает небольшие хозяйства, поэтому банально не все могут позволить себе содержать крупный рогатый скот.
Следующим шагом стало увеличение количества поставщиков: например, мы долго искали производителя кисломолочной продукции. Я тщательно вникаю в технологию производства и каждую партию мы отправляем на экспертизу, чтобы быть уверенными в качестве.
В начале это был бизнес в формате «сам гружу, сам вожу»: ездили в деревню, закупали продукты, брали пробы, сами собирали заказы. Сделали сайт и вели «Инстаграм» (его я до сих пор веду сама). Сейчас принцип не изменился, но у нас есть дополнительные руки в виде курьеров и фасовщиков — мы довели процесс до автоматизма. Год назад мы открыли первый розничный офлайн-магазин. Мне это казалось статусным: я мама, у меня есть свой магазин и доставка. Но постепенно стало ясно, что интернет-магазин удобнее и для покупателей, и для нас. Цены ниже, а уровень сервиса и качество продуктов я могу отслеживать сама, точно зная реальное положение дел.
Мы живем с нашим детищем уже три года и, думаю, скоро можем начать продавать франшизы. Спрос есть, и хочется, чтобы люди не делали тех ошибок, через которые прошли мы. Еще мне по-прежнему хочется создать офлайн-магазин для тех, кто пока не готов покупать еду через интернет. Есть еще одна задумка — открыть кафе, в котором будут готовить только завтраки и только из фермерских продуктов.
Я визуал, для меня важно, чтобы все в нашем деле выглядело красиво. Это касается и фотографий на сайте и в «Инстаграме», и упаковки продуктов. В декрет я ушла с должности дизайнера интерьеров в «Икее» и до сих пор там числюсь. Думаю, что сейчас этот опыт сказывается на моем трепетном отношении к подаче товара.
Я далека от идеала бизнесвумен, мне кажется, быть мамой у меня получается лучше, чем предпринимателем. С появлением второго ребенка я научилась делать дела еще быстрее, а энергии в материнстве черпаю еще больше. Если ты любишь свое дело, не относишься к нему как к работе — это еще одно твое детище.
Юлия Райнвайн, основатель Mom’s Market, на котором продают хендмейд-товары для детей
Год основания: 2015
Доход: Юлия считает проект социальным, а не коммерческим; средний доход от маркета — 15 тысяч рублей
Восемь или девять лет своей жизни до декрета я отдала нашей республике, работая в Дирекции Универсиады. Декреты эти я почти не помню (были ли они вообще?) — из первого я вернулась, когда ребенку было полтора месяца, потому что тогда мы активно готовились к Универсиаде. Второй стал более основательным, но все же, проработав до этого много лет в режиме 24/7, очень сложно погрязнуть в пеленках. Мне хотелось активности и какой-то социальной ответственности. Так родился Mom’s Market.
Я исходила из того, что в декрете все крутится вокруг детей. «Я не нашла шапочку для своего ребенка, пойду и свяжу ее сама. — Какая классная шапочка! А вы где ее взяли? — Могу и для вас такую связать». Так обычно начинается мамский бизнес. И наша задача — его поддержать.
Mom’s Market — это площадка для тех, кто только начал заниматься ручным трудом и хочет попробовать продать его результаты. У нас минимальные оргвзносы, потому что мы хотим, чтобы у всех была возможность выставить свой товар и познакомиться с форматом маркета. Мы понимаем, что не каждый мамский стартап дорастет до крупных площадок.
Первый маркет прошел в «Штабе» параллельно с их мероприятием «Design Склад». Покупателей пришло мало, из-за чего мы сперва краснели перед продавцами. Но когда подвели итоги, то поняли, что четко попали в целевую аудиторию: за два дня через нас прошло около 300−400 человек, но каждый из них что-то купил. Вообще мне хочется проводить маркеты так, чтобы и целевая аудитория пришла, и участники остались довольны. Однажды я нашла такую форму: в рамках детского представления «Спящая красавица» в Баскет-холле в зимние каникулы. Тысячи родителей и детей приходят на спектакль, а попадают еще и на маркет. И все счастливы.
Для меня организация маркета — некоммерческая деятельность. Очень часто возникал вопрос, заниматься ли этим дальше, но все-таки что-то ведет меня по этому пути. С представителем аппарата президента, который предложил мне принять участие в Совете по предпринимательству и высказать свое мнение по поводу мам, я познакомилась тоже на маркете. Меня пригласили высказать свое мнение по поводу мам в декретном отпуске, у которых есть свой мини-бизнес. Я и высказала; верю, что при поддержке президента у мамского бизнеса есть потенциал.
Лиана Пахарева, основательница производства зефира Zefir-Zefir
Ежемесячный доход: 30 тысяч рублей
У меня двое детей — старшему два года и восемь месяцев, младшему три месяца. До выхода в отпуск по уходу за ребенком я работала юристом в госучреждении и в акционерном обществе. Во время первого декрета я получила второе высшее образование по специальности «финансы и кредит» и начала свое дело: вот уже год я занимаюсь производством и продажей зефира ручной работы.
В производстве зефира мы используем только натуральные ингредиенты: яблочное и ягодное пюре из собственных заготовок, качественный агар-агар. Нет никаких добавок, смесей и красителей — ничего такого, что могло бы удешевить себестоимость продукта и увеличить срок его хранения. Одна из причин такой рецептуры — склонность моего старшего сына к аллергии. Когда большинство магазинных сладостей оказалось для нас под запретом, я попробовала приготовить зефир, и получилось неплохо.
Сначала мы делали зефир для себя, потом угощали знакомых, потом знакомые угощали своих гостей. Так, неожиданно для меня самой, ко мне начали обращаться совершенно незнакомые люди с просьбой приготовить десерт и для них. Когда таких заявок стало очень много, я завела отдельную страничку в «Инстаграме», чтобы не мешать личное с работой.
Сейчас у меня есть круг постоянных клиентов, и для меня это — признание того, что люди довольны качеством моей работы. Заказы от клиентов я принимала и во время второй беременности — и за день до родов, и через неделю после я работала в обычном режиме (и очень благодарна близким за помощь и поддержку).
Я как юрист понимаю, что подобная деятельность должна регулироваться со стороны государства. На заседании Совета по предпринимательству мы с другими участниками поднимали этот вопрос как проблему федерального масштаба, которую нужно решать сейчас (но в интернете почему-то потом стали обсуждать только тортики). В своем выступлении я отмечала, что статус ИП для многих представителей малого домашнего бизнеса просто не подходит, потому что расходная часть — регистрация ИП, сертификация, налоговые взносы — может запросто превысить прибыль. Например, мне, чтобы перекрыть все эти расходы, придется расширять производство и переходить на полный рабочий день. Я понимаю, что сейчас на мой продукт нет такого спроса, поэтому лично для меня регистрация не имеет смысла.
Фото: instagram.com
