Этим летом в Екатеринбурге завершили строительство штаб-квартиры «Русской медной компании». Автором проекта здания, чей внешний облик отсылает к кристаллической решетке меди, стало знаменитое британское бюро Foster + Partners, и это их первый реализованный проект в России. Всемирно известным архитекторам нечасто заказывают проекты в нашей стране, особенно в регионах. В Казани есть несколько объектов, созданных иностранными специалистами. «Ак Барс Арену» проектировало бюро Populous, в портфолио которого стадион Уэмбли в Лондоне. Концепцию развития системы озер Кабан разработал китайско-российский консорциум Turenscape + MAP. Но по-настоящему знаковых современных зданий от мировых бюро первой величины, которые бы стали новыми достопримечательностями и катализаторами развития местной архитектуры, в Казани нет. «Инде» спросил у архитекторов, почему они нужны городу.
Руслан Сабиров
архитектор
Представьте, что вы попали на вечеринку, где все одеты как наркобароны, гадалки, ведущие утренних передач и прочие сомнительные личности. И если это не открытие модного клуба или разгар ночи Хэллоуина, то что-то тут пошло не так. Подобным же образом, поверьте на слово, ощущают себя многие архитекторы на улицах Казани. И если с инфернальной дискотеки можно уйти, пока не рассвело, а шмот вернуть на «АлиЭкспрессе» парами кликов, то со зданиями не так все просто.
Фактически все, что строится сегодня, для нас означает одно: навсегда. Ведь средний срок эксплуатации здания превышает длину жизни человека. Поэтому, конечно же, стоит внимательнее относиться к тому, что именно предлагается видеть на улицах сегодня и в будущем.
Обращаясь в именитые архитектурные бюро, заказчик рассчитывает на профессионализм выполненной работы. Стоит обозначить, что «звездная» архитектура не всегда эквивалентна архитектуре, отвечающей на запросы современного общества и отражающей его идеи. Как разные идеологии борются в разных социальных группах и разных странах, так и архитектура, встроенная в существующую картину мира, подчиняется этому правилу. Поэтому в среде архитекторов есть и любимые, и не очень коллеги с мировым именем. Так или иначе, все известные архитекторы работают с большой профессиональной командой, что гарантирует высокое качество выполненной ими работы. При этом существует несколько основных стадий проекта — эскизный, рабочий и постпроектный авторский надзор. Исключение бюро из работы на одном из этих этапов может привести к понижению качества результата. Это происходит повсеместно, и в целях экономии заказчик прибегает к данному гамбиту. Например, набережные озер по проекту Turenscape из Поднебесной. Чем дольше идет работа, тем меньше там китайского, впрочем и к счастью, это заметит не больше десятка человек.
Что же касается знаковых городских объектов, то главная их роль — задать альтерацию и уровень для окружающей действительности. Как алкаши не обитают рядом со спортплощадками, так и панельки сами тлеют через дорогу от «Москоу Сити». Хотя стеклянные карандашики достаточно незаурядные, это ведь даже не корнишон Нормана Фостера в Лондоне.
Хорошая архитектура задает хороший тон и является примером для будущих проектов вокруг, но при этом утверждать, что это напрямую увеличивает туризм, поспешно. Если я вам скажу, что тот же Фостер в Екатеринбурге возвел офис РМК, вы ведь вряд ли сорветесь паковать чемоданы? Совсем небольшие группы любителей архитектуры могут посвятить время посещению библиотеки Аалто в Выборге, например. При этом если для меня очевидным фактором, приведшим к посещению города Мальмё, было наличие в нем жилого небоскреба Калатравы, то для тех, кто не является выпускниками или студентами архитектурных факультетов, этот фактор не столь весомый. Кто этот Калатрава и где этот Мальмё вообще?
Ольга Блатова
архитектор, дизайнер, руководитель дизайн-бюро Volga
Может, я выскажу непопулярную мысль, но Казань — город, который повернут лицом к прошлому. Если бы это выражалось в бережном сохранении того, что стоит сохранять, это было бы классно. Но у нас многое выходит слишком по-бутафорски: чего стоит история с ханскими осями, на пересечении которых якобы стоит памятник Ленину.
Наследие в Казани есть, его не нужно высасывать из пальца. Но также есть настоящее и будущее. Будущее в городе представлено в массе постмодернизмом начала нулевых — уродливым и некачественно выполненным. Вспомните здания на Дзержинского, Петербургской, Островского и еще много где, их жуткие пропорции и требующую постоянного ремонта штукатурку.
У города нет видения архитектуры будущего — есть только историчность. И с этим нужно что-то делать. Хорошая попытка — Иннополис. Конечно же, большой шаг — реконструкция парков, набережных, организация современной среды для людей. Но этого, увы, недостаточно. Посмотрите на Москву. После периода лужковской архитектуры, когда специалисты просто отрывались, все встало на свои места. Теперь Москва — это и красивая история, и стремление в будущее.
Еще одна проблема — проект и его воплощение. Можно красиво все нарисовать, но реализовать дешево. Пример этому — монструозный ЖК «Барселона» посреди исторического центра.
Нужны ли Казани архитекторы с мировым именем? Конечно. Но я пока не могу представить, к чему они могут приложить руку. Мне бы хотелось, чтобы к реконструкции Адмиралтейской слободы и речного порта. Это были бы грандиозные проекты с интересным видением и бережным отношением к истории. Думаю, изменения прежде всего должны произойти в головах. Пока Казань очень консервативна и закрыта. Чужаков она так просто не впустит, но потенциал для роста здесь огромный.
